#ночное_чтиво
LitPorn
— Старик, не найдется монеты на выпивку? — пробурчал пьяница, хватая за посох какого-то человека в дорожном плаще. Тот со спокойствием посмотрел на него, как будто изучая, а затем отвязал кошель с деньгами от пояса.
— Дам три, если проводишь до таверны.
— О, добрая душа! — вскричал деревенщина, буквально беря на буксир гостя и толкая его к центральной площади. Встреченные ими люди удивленно смотрели вслед.
— Не подскажешь, сколько тут стоит лошадь? Или как пройти к… — попытался начать разговор путник, но пьяница лишь отмахнулся.
— Не, я не ведаю этим. Лучше спросите у Эйлина, он знает все в нашей деревне. Да и не только в нашей!
— А кто это?
— Хозяин лучшей таверны! — с этими словами они резко остановились. Перед лицами качнулась вывеска “Доброй пчелы”. — С вас плата, уважаемый.
— Выпей за мое здоровье с кем-нибудь, — пара медяков перекочевала из одной руки в другую, а странник вошел в помещение.
Таверна как таверна, ничего особенного: столы, лавки, трезвые и не очень посетители, снующий между ними хозяин — словом, одно спокойствие. Гость присел за один из дальних столов и скинул капюшон; к нему тотчас подскочил тавернщик. На Эйлина уставился холодный взгляд.
— Добрый вечер, — поклонился тот, — чего желаете? У нас есть еда и выпивка. Сам все готовлю! Могу выделить комнату на ночь.
— Что у вас есть из мяса? Голоден, как черт, — странник лениво почесал исполосованную шрамами щеку. — И принесите пива. И еще, — поднял он палец, — не могли вы потом присесть? Меня кое-что интересует.
— Прошу простить, господин маг, — обратил внимание тавернщик на нехарактерный посох гостя, — но времени у меня совсем нет. Может, кто-нибудь другой...
— Я заплачу, — с ухмылкой маг достал все тот же кошель.
— Все будет сделано, — снова поклонился хозяин и отбежал за следующим заказом. Сидевшие рядом люди, переглянувшись, отсели немного подальше. Маг закатил глаза.
— Стараешься ради них, стараешься, а они все равно вас не любят, — тихо пробурчал он и откинулся на скамью.
— А за что вас любить? — крикнул один из соседей. — Ходите безымянными, наводите порчи, а пользы никакой нет!
— Может, ты выйдешь из дома и пройдешь полстраны, чтобы увидеть чуть больше, чем свой огород? Вспомни, кто вас защищал во время войны от самих себя! — огрызнулся гость. — Если хочешь знать мое имя, меня зовут Мафаэрак Ланэй. И мне нужна помощь любого, кто подскажет путь до северного каирна.
После этого от него отсели почти все, и дело не только в упоминании давней резни.
— Что, никто? Эйлин, может быть, вы?
— Я много слышал об этом. Здесь часто останавливаются шахтеры, — сглотнул он и унял дрожь. — Вот ваша еда, господин Ланэй.
— Спасибо, — передал он деньги. — Присаживайтесь.
В глазах хозяина вспыхнул страх, но жажда наживы пересилила. Меж тем, в таверне медленно возобновились прерванные разговоры.
— Так что вас интересует? — нервно моргнул он.
— Простите за эту суматоху, — откусил кусок курицы Ланэй. — но я редко бываю на севере и не знаю точной дороги. Дело в том, что меня туда… — задумался он, — пригласили. Не за бесплатно, разумеется.
— Но вы же знаете, что там творится? — зашептал Эйлин. — Шахтеры бегут оттуда!
— Именно поэтому меня туда и позвали, — стер пену с губ маг.
Тавернщика пробил пот.
— Так вы?..
— Нет, упокоение — это не некромантия, — вздохнул он. — Я специализируюсь именно на упокоении мертвецов. За это мне хорошо платят.
— Вам не страшно рядом с ними? — не выдержав, Эйлин тоже налил себе пива. За их беседой наблюдала половина таверны. Его сын, Гейрмунд, стоял столбом и тоже слушал — благо, гостей больше не было. Меж тем вечер сменился ночью, и теперь площадь освещалась полной луной.
— Поначалу было не по себе, соглашусь, — закинул себе в рот помидорку маг и улыбнулся, — но теперь все иначе. Война изменила меня.
Хозяин попытался улыбнуться в ответ. Напряжение медленно, но спадало.
— Так что вы хотели узнать, Мафэраник?
— Просто Ланэй, — усмехулся он, обнажив зубы, — мое имя обычно слишком сложно для выговора. Как мне туда пройти? Раскопки начались недавно и на новых картах его нет, как и на старых — то захоронение, на которое наткнулись шахтеры, чрезвычайно старое, — тут он отвлекся на вышедших из таверны. Хозяин прислушался: на улице раздавались какие-то крики.
— Вам нужно пройти на север, к сторожевой башне, вы ее не проглядите. Около нее будет развилка, — тут вышла еще парочка; крики становились громче, — вам нужно идти все так же на север. У вас же есть компас?
— Многие года путешествий заменяют компас, дорогой друг, — по столу звякнули монеты. — Спасибо большое.
Люди все выходили и выходили. Гейрмунд пытался привлечь их внимание, но все было тщетно.
— Может быть, вам налить что-ни… Черт, что там за крики?! — взорвался тавернщик, пытаясь перекричать уличные возгласы, но, прикинув в голове те суммы, что он получил от Ланэя, быстро успокоился.
— А вы что тут сидите? — вбежал парень, что в самом начале пытался унизить мага. — Мы нашли виновницу весеннего неурожая! Это Хульда!
Из рук сына выпала бутылка и разлетелась по всему полу.
— Ведьма? — поднял голову Мафаэрак.
— А, ты же не в курсе, — вылез “гонец”. — Этой весной выпал град и побил все поля. А сейчас мы поймали это отродье за темным таинством!
— Выходит, я тоже отродье? — Ланэй встал.
— Хватит! — вскричал Эйлин. — Довольно пререканий. Ты — на улицу, а вы можете остаться тут и отдохнуть в тишине наверху — хотя крики вам все равно будут слышны — или выйти с нами.
На улице было прохладно. Ланэй стоял так же, как и многие зеваки — облокотившись на бортик перед зданием. А зрелище стоило того — на центральную площадь уже тащили сухой хворост и факела. К столбу уже была привязана обвиненная, обладавшая совсем не ведьминской внешностью: брюнетка, она скорее походила на домохозяйку, чем на ведьму. Вокруг нее мельтешили люди, готовые растерзать беднягу. Ланэй зевнул.
— Как тараканы, честное слово, — пробормотал он.
Но эти самые тараканы готовились убить себе подобного.
— Хватит! Разве вы не понимаете, что это глупая идея? — кричал какой-то мужчина, пытаясь добраться до девушки. Толпа гоготала.
— И не пытайся, Хрог! Мы знаем, что она виновата в том граде! — из толпы вышел какой-то верзила. — Мы нашли записи этого ритуала, а поверх — ее локон в ее же крови!
— Почему вы думаете, что это именно она? — резко спросил Хрог. Главарь замешкался.
— Не твое дело. Мы знаем, и этого достаточно. А ты, знахарь, если не отстанешь, пойдешь следующим! — засмеялся он и подкинул в основание столба еще вязанку хвороста, оттолкнув травника с такой силой, что он отлетел в стену.
— Почему в вашей деревне такое разное отношение к магам? — тихо спросил Ланэй у трактирщика. — Это дискриминация — взять хотя бы ее, знахаря и меня.
— Знахарь нам приносит определенную пользу, — улыбнулся тот, — а от нее теперь пользы нет. С каждой нашей просьбой ее заклинания становились все слабее — к тому же у нас несколько раз были случаи порчи. Все указывает на нее.
— Она полноценный маг? — нахмурился гость. — И почему именно не нее?
— Ха! Говорят, что она где-то училась, но ее оттуда поперли, — закашлялся тавернщик. — И все знают, что магичка становится ведьмой, когда ее силы уменьшаются.
— А знахарь? — выпал в осадок маг от “всезнания”.
— Хрог-то? Обычный травник, — отмахнулся Эйлин и уставился на площадь.
С глубочайшим презрением маг отвернулся от трактирщика и посмотрел последний раз на девушку — от скуки он захотел спать, а завтра предстоял долгий путь. Их глаза пересеклись на одно мгновение, но этого хватило, чтобы пробить старика.
— Ха… Харесса, — выдохнул он. — Вылитая.
— Что вы сказали, господин? — обернулся к нему Гейрмунд.
— Ничего.
“Ничего из того, что тебе нужно слышать своими жадными ушами,” — подумал маг, погрузившись в воспоминания.
Вот они вместе выпустились из Коллегии с дипломом мастера-волшебника. Они были счастливы вдвоем, и никто не был им больше нужен. Продажа заклинаний давала неплохой доход, а помощь окрестным деревням приносила в дом еду. И все было хорошо (и не только у них ,ведь маги ценились) — но до того момента, как началась война. Никто не помнит, с чего все началось, но ключевым стало одно: маг одной из стран, пройдя послом через границу, устроил прорыв Нереальности, затопив столицу врага демонами. Единственная цель — устрашение — была достигнута, к тому же не обошлось без жертв и… жертвоприношений. Магам пришлось вспомнить гримуары предков для уничтожения призванных тварей, а их действия сильно пошатнули авторитет.
Но почему бы не использовать темные знания против врага? И теперь умершие солдаты вставали сразу после смерти. Некромантов ненавидели и боялись — как теперь и любых колдунов, даже тех, которые начали заниматься упокоением. В этой области и нашла себя эта парочка. Знания Коллегии помогали отправлять души умерших на тот свет уже окончательно — вот только однажды Харессе пробило грудь ржавым болтом. Нарочито ржавым, отравленным и зараженным. Все бы ничего, но вот только болт прилетел со спины. Они мало говорили друг другу нежных слов, а теперь стало слишком поздно. Но “поздно” не означает окончательную сдачу, не так ли? Да и упокоение слишком близко к магии мертвых…
Мафаэрак зарылся в фолианты в поисках средства, способного вернуть душу умершего назад тело. Тело же лежало под в отдельной, постоянно ледяной комнате. Было испытано множество ритуалов, светлых и не очень, а местом был выбран старый замок далеко на востоке страны. Но тьма не дала спасения, а сделанного не вернуть — как не вернуть и полноценную жизнь в тело: как ни пытался найти душу Харессы темный уже маг, он ее не услышал в царстве мертвых.
Правда, во время поисков он нашел знания, что затянули его в себя, знания о жизни и смерти. И раз твоя любовь мертва навсегда, почему бы не изучать фолианты все оставшееся время — тем более что это время можно продлить известными способами?
Глаза мага прояснились и вспыхнули. Изуродованная шрамами щека резко посерела.
— Отпусти ее, — он вышел из-за ограды, преградив путь идущему с факелом верзиле.
— А ты шутник, Менферон Аугуст, — засмеялся над исковерканным именем главарь. — С чего бы мне ее отпускать?
— С моего желания, — Ланэй посмотрел снизу вверх и развел руки. Посох засиял мертвенно-синим светом.
— Лучше отойди, маг, — достал тот кинжал. — Иначе пойдешь на костер вместе с ней.
— Может, мы ее отпустим, а? — шепнул на ухо своему главарю какой-то молодой парень. — Мой отец рассказывал о той войне и о… и о них.
— Ты что, испугался немощного старика с палкой? В нем больше пафоса, чем силы! — швырнул факел в хворост верзила и замахнулся.
— Да будет так.
С этими словами тело колдуна оторвалось от земли. Кожа серела и отваливалась, обнажая мышцы и кости — первые, впрочем, тоже не задерживались, уступая место сухожилиям; юелые пальцы обвили дерево посоха. Изменилась и погода: задул ледяной ветер со снегом, а голос колдуна наполнился той бурей, что сейчас гуляла вокруг.
— Трусы, — обвел он рукой окружающих. Все они стояли, как вкопанные; в их силах сейчас была лишь способность стоять и смотреть, плача от ужаса. — Вы все знаете, что эта девушка ни в чем не виновата, но вы просто хотите крови. Вам не понять, что война кончилась уже полсотни лет назад, а маги могут банально устать. Нет, вы будете убивать любые проявления непонятного!
Пламя, несмотря на ветер, разгоралось, и его отблески играли на окружающих людях. Девушка с ужасом смотрела на все, что творилось вокруг нее, и не замечала столь близкую смерть. Не выдержав эмоций, она застонала и повисла на веревках, уйдя в небытие; а буря крепчала. Холодный костяной палец колдуна коснулся лба мужчины.
Крик был слышен везде. Каждому хотелось лишь закрыть уши и не слышать его, ибо это был крик чистого страха. Ветер терзал людей, одетых в нечто легкое, заставляя корчится от боли, приносимой поднятой пылью. От этой же боли очнулся и Хрог.
— Что..? — ужаснулся он происходящему.
А ужасаться было чему: колдун выкашивал человека за человеком, питаясь их силой. При этом он даже что-то говорил, но услышать было нельзя. Под раздачу даже попал тот пьяница, что утром взял два медяка из его же руки. С каждой смертью посох мерцал все сильнее, а крики становились громче — хотя их и становилось меньше.
Хрог поднялся и посмотрел на костер. Он пылал, треща и пугая. Воплей девушки не было слышно, но что-то привлекло внимание знахаря: тело было как будто в стороне от пламени.
“Она может быть жива!” — пронеслось в голове мужчины. Встав и застонав от отбитых после падения ребер, он подбежал к костру, мгновенно опалившему его лицо; закричав, он отстранился.
“Ты сможешь!”
— Господин! — Заорал Эйлин, рухнув на колени. — Прошу, пощадите меня! Я вам пригожусь!
Шепот ответа почти не был слышен, но кое-что долетело до его ушей: “...ы трус. Какая от тебя?..”
— Я… Я буду вам готовить еду! — вновь закричал тот.
На этот раз ответ не последовал вовсе.
“Не отвлекайся. Раз. Два. Пошел!”
Травник вбежал в огонь, но не почувствовал боли: ветер отчасти спас, притупив жар. Достав нож и не обращая внимания на текущие руки, он перерезал веревку; поймав тело и застонав, он выпрыгнул из пламени назад. Боль тотчас вернулась, заставляя тело выгнуться до хруста костей. Через минуту над ним нависла тень. Над всей деревней витал запах озона, смешанного со страхом и смертью.
— Избавь меня от мук, — пробормотал Хрог, — прошу. Умоляю.
Лич, как мог, в воздухе встал на колени и прикоснулся к телу травника.
— Ты доверяешь мне свою жизнь?
— Я не умру? — простонал мужчина.
— Нет. Ты будешь жи… — тут на него налетело другое тело.
— Не тронь его! Не смей его убивать!
— Хульда, отойди! — протянул травник руку. Протянул и не почувствовал боль. Следом он перевел взгляд на другую руку — и с ней все было хорошо!
— Го-господин, но почему? — сел он на землю. Маг же поднялся.
— Девчонку сжигают за ни за что, а ее додумывается ее спасти только один человек. Вот почему, — смотрел на них колдун. — Где ты училась?
— Меня выгнали из Коллегии, — ее голос стал тише, — потому что я не смогла оплатить обучение.
Щелчком пальцев лич призвал карту.
— Дождитесь, пока лошади отойдут, и поезжайте на восток, в мой замок. Если хотите, конечно. Да, я беру вас в ученики, — поднял он руку, предупреждая дальнейшие вопросы. — Остальное — потом.
— Господин, но зачем вы все это сделали? Вы же… — замялся Хрог, но колдун его понял.
— Ведь я же нежить, не так ли? — помог он. Мужчина кивнул. — Потому что мне так захотелось.
— А если мы откажемся от вашего ученичества, что с нами будет? — вылезла вперед девушка. Лич усмехнулся.
— Какая смелая девушка! Нет, вы не умрете. Вы просто будете выживать сами по себе. У меня же есть кров и еда. И горы книг.
Пара переглянулась и встала на колено.
— Чудно. Славно, — лич опустился на землю и протянул карту. Черты живого тела постепенно наводились снова. — Надеюсь, вы сможете доехать живыми.
